Маяки севера
Путешествия по маякам Русского Севера и Арктики в последние годы становятся все популярней. Это не удивительно, маяки в самом деле вызывают огромный интерес -- мимо них просто невозможно равнодушно пройти, обязательно хочется залезть на каждый из них и хорошенько изучить.
В ходе наших морских путешествий, мы побывали на маяках Белого, Баренцева и Карского моря -- на острове Данилов, полуострове Канин, острове Матвеев, Новой Земле и т.п. Здесь вы сможете посмотреть на фотографии этих маяков, и кто знает, может, вы тоже захотите их посетить.
Маяк на острове Данилов, Белое море
Остров Данилов расположен в 5,1 мили от губы Становище Девятое. Он отделен от берега материка осыхающим проходом. Остров окаймлен каменистой осушкой шириной до 3 кбт. Маяк Данилов установлен на острове Данилов.
На подступах к острову с прибрежных камней ныряют в воду завидевшие нас тюлени. Они очень любопытны по своей природе, но оставаться на камнях они не рискуют и теперь наблюдают за нами, высовывая головы из воды. Кругом кричат чайки и, причалив, мы даже замечаем бегающих по земле птенцов.
Мы сразу же идем к маяку и поднимаемся наверх, чтобы обозреть окрестности. Маяк явно ремонтировался недавно, однако он весь уже облеплен чаячьим пометом. Он деревянный, наверх ведет лесенка, по которой мы и влезаем.
С высоты маяка остров выглядит очень интересно – его поверхность испещрена причудливой сетью канавок. Возможно, остров состоит из нагромождения больших камней, и канавки образовались в щелях между этими огромными валунами...
Подробнее о посещении маяка Данилов в Белом море.
Маяк "Белая башня" на острове Мудьюг, Белое море
В 1834 году на песчаной гряде почти посередине острова Мудьюг военным инженером Власовым была возведена коническая кирпичная башня со стальным фонарным сооружением. 15 октября 1834 года маяк был передан в ведение Архангельского порта.
Осветительный аппарат на нем установили только в 1838 году. Задержка произошла из-за неготовности рефлекторов, которые должен был изготовить Александровский чугунный завод в Санкт-Петербурге.
7 октября 1838 года маяк начал действовать. В “Описаниях маяков и башен Российской империи” за 1850 и 1879 годы приводятся следующие данные о нем: “Маяк каменный, круглый, светло-желтый; фонарь железный темно-серого цвета с темной крышей; установлен на песчаном прибрежье, почти посередине острова, покрытого редким сосновым лесом, в расстоянии около 100 саженей от края берега. Постоянный огонь маяка, высота которого 130 футов от уровня моря..."
В настоящее время старейшина беломорских маяков, оборудованный современной маячной техникой (наряду со световым, действуют радиомаяк и наутофон), надежно указывает путь морякам на подходах к одному из крупнейших портов Севера России. Светит белым проблесковым огнем с дальностью видимости 18 миль.
Более 10 лет в трудные годы Первой мировой и Гражданской войн возглавлял маяк Н. Чагин, а затем еще 20 лет сменивший его на этом посту сын Андрей. В советское время много труда вложил в организацию нормальной работы маяка Петр Леонидович Колесниченко. С 1964 года бессменно работает на нем семья Малыгиных — Раиса Прокопьевна и Аркадий Степанович.
Маяк "Черная башня", остров Мудьюг
До XVIII по Сухому морю (проливу между Мудьюгом и материком) суда «шли, так сказать, ощупью к городу, становясь часто на мель. Даже и под проводкой лоцмана безопасность пути гарантировалась слабо». В 1729 году Адмиралтейств-коллегия приказала «велеть о строении при архангельском порте на Мудьюгском острове каменных башен в пристойных местах». В 1818 году на острове установили два створных деревянных знака, которые указывали подходящим сюда судам фарватер.
После постройки в 1838 году Мудьюгского маяка «Белая Башня» мель оказалась огражденной его светом, и створ перенесли южнее. Старые обветшавшие знаки заменили небольшими деревянными башенками. Гидрографический департамент настаивал на постройке световых знаков, однако вышестоящие органы их не одобрили. Из-за этого в одном только 1869 году в условиях плохой видимости погибло четыре судна. При наличии створных огней такого бы не случилось. В итоге башни все-таки решили осветить и в 1874 года створ светящих башен начал действовать.
Когда башни еще не были светящими, за ними присматривали стражники погранзаставы, располагавшейся невдалеке. С возведением светящих башен, для их обслуживания пришлось нанимать специальную команду из пяти человек. Для личного состава были выстроены два жилых флигеля и складские помещения.
С началом Первой мировой войны башни сожгли, чтобы противник не мог воспользоваться ими, а в 1916-1917 годах, когда угроза нападения противника на Архангельск миновала, на месте разрушенных башен возвели новые. Тогда же началась гражданская и иностранная интервенция. Маячникам в те годы приходилось бороться еще и с голодом. Провизию на остров не доставляли, и приходилось питаться только старой негодной солониной. Как сообщал смотритель в Соломбалу, «ее можно есть, если хорошо почистить и долго-долго варить (запах уменьшается)». В 1922 году жизнь на маяке, наконец, наладилась. Для служащих были выстроены новый дом, баня, кладовая и хлев для скота.
В советское время маячные башни еще раз перестроили. В настоящее время на месте передней башни створа стоит самый обыкновенный трапециевидный щит, красный с белой полосой, с красным огнем постоянного света.
На месте задней башни на таком же знаке возведен белый прямоугольный щит с красной полосой, постоянными красным и белым огнями. Снизу видно, что наверху заднего створа стоят красные радиоотражатели, чем-то похожие на языки пламени. Где-то там же помещается и радиомаяк.
В 1996 году «черная башня» была признана памятником инженерной архитектуры и поморской культуры. Сейчас она, вроде как, числится за управлением военной гидрографии.
Маяк Инцы
Находится маяк на южной стороне одноименного мыса, на Зимнем берегу Белого моря.
В конце XIX века, когда интенсивность судоходства в Белом море возросла, мореходы стали настойчиво просить Гидрографический департамент об установке на мысе Инцы светового маяка. Эти просьбы были услышаны. Место для башни выбирали на вершине песчаного холма в полверсте от берега, где с давних времен стояла сторожевая башня, построенная промысловиками. За ней присматривали жители близлежащей деревни, основанной на берегу реки Инцы еще в 1830 году. 8 августа 1900 года маяк начал действовать. Это было продолговатое одноэтажное каменное красное здание, на середине которого выше крыши была возведена металлическая башня красного цвета с фонарем наверху.
При выборе места строительства специалисты недостаточно внимательно отнеслись к результатам исследования грунта. Уже через два года после постройки было замечено, что башня стала быстро оседать. В итоге маячное здание перестраивали аж два раза. Вскоре после открытия маяка при нем была учреждена гидрометеорологическая станция. Специалисты ее вели наблюдения за состоянием моря, температурой воды, воздуха, видимостью, а также за ледяным покровом и перелетом птиц.
Маяк Канин Нос, Белое море
Несмотря на то, что плавать вдоль Канинского берега было очень опасно, никаких маяков на Канинской земле и далее на восток до двадцатого века не было. В начале века на оконечность мыса Канин нос был поставлен навигационный знак, однако он не соответствовал требованиям навигации.Только в результате бурного освоения Северного морского пути и начавшаяся в июле 1914 года первая Мировая война привели к необходимости установки на мысе «Канинский нос» - маяка.
Канинский маяк начал свою службу в 1915 году и представлял собой круглую железную башню, высотою 3,6 метров. Высота огня над уровнем моря составляла всего 47 метров, дальность видимого света только 12 миль. Рядом с маяком построили радиотелеграфную станцию, оба сооружения обслуживали телеграфисты. Станцию в скором времени закрыли, и обслуживать объект стало некому. До 1922 года он находился в полном запустении. С 1922 года Канинский маяк долгих пятьдесят лет освещал просторы Северного Ледовитого океана. Маяк Канинский находится на границе Белого моря и Баренцева. Является основным пунктом сопровождения кораблей Северного пути в данном районе.
Маяк был перестроен и в настоящее время имеет башню высотой 23 метра, вид усеченной четырехгранной пирамиды, окрашенной в полоску белого и черного цветов. Световой фонарь имеет высоту огня 75 метров над уровнем моря и виден кораблям на расстоянии до 22 миль. Для подачи сигналов в тумане, на маяке имеется наутофон и звукосигнальная установка. Рядом с маяком построен круговой радиомаяк.
Ближе к концу дня, впереди, наконец, показался маяк. Это был Канин Нос. Я все разглядывал в трубу море, выискивая сулой или какую-нибудь другую напасть, но вода была совершенно гладкой. Течение нам, судя по всему, помогало, и очень скоро мы приблизились к мысу вплотную. Там стояли какие-то старые дома, виднелся новенький жилой модуль. Надо полагать, что тут живут люди, потому что строения выглядели довольно ухоженными.
И вот, скалы мыса проплывают мимо нас – мы оказываемся в Баренцевом море! Течение тут, и в самом деле очень сильное, мы проносимся мимо мыса с какой-то головокружительной скоростью. Слава богу, что сейчас тихая погода. Проходят считанные мгновения, и нас обдает волной теплого ветра. Как же тут хорошо!
Подробнее о посещении Канинского маяка в Белом море.
Маяк на острове Матвеев, Баренцево море
Через некоторое время мы поравнялись с Гольцом, небольшим островом, расположенным рядом с Долгим. Отсюда я, наконец, смог разглядеть в подзорную трубу какую-то вертикальную черточку на горизонте. Видно, это маяк, стоящий на Матвееве. Что же, несмотря на сгущающиеся сумерки, этот маяк отлично вырисовывается на фоне закатного неба, и мы сможем прекрасно по нему ориентироваться.
На острове прямо у маяка лежала растерзанная тушка тюленя, а рядом виднелись лужицы совсем жидкого помета. Кто кроме медведя мог оставить подобные следы? Но меня очень смущало то, что нигде не было видно следов от лап. Ничего кроме тушки и помета не говорило о присутствии каких-либо крупных зверей. Впрочем, виной тому мог быть и твердый каменистый грунт. С этими мыслями мы обошли маяк и направились к входу в него — разве можно было отказать себе в удовольствии влезть на эту бандуру?
Маяк был собран из каких-то то ли металлических, то ли бетонных панелей, скрученных болтами, и представлял собой огромный полый цилиндр, внутри которого располагалась винтовая металлическая лестница. Все это в очередной раз напомнило мне компьютерную игру «Халф-Лайф», было там такое место, где стоял на берегу моря похожий маяк, только тот, вроде, был белым с красными полосами, а этот — чисто оранжевым. По этой гулкой лестнице мы медленно поднялись на самый верх, влезли в темную каморку, а из этой каморки, по еще одной лесенке попали в застекленное круглое помещение, посередине которого стояла тумба с «фонарем». Линза Френеля, за которой, наверняка, пряталась мощная лампа, была в целости, стекла в окне тоже были в полном порядке. А в одной из стенок находился лаз, через который можно было вылезти наружу, на площадку, опоясывавшую помещение и огороженную леерами.
Я пролез на улицу и облокотился на леер. Передо мной открылась гигантская панорама моря, в центре которого лежал небольшой кучкой земли Матвеев. Отсюда просматривался весь остров, который, действительно, оказался очень небольшим. Прямо у меня под ногами лежал и «поселок», а также были отлично видны следы какой-то прежней деятельности, когда-то тут происходившей: через весь мыс проходила явственная хорошо раскатанная дорога, разветвлявшаяся в середине острова. Было такое ощущение, что раньше здесь регулярно что-то возили туда-сюда, с пляжа губы и от причала к домикам. Интересно, что же тут за движуха происходила, что после нее осталось такое «шоссе»? Неподалеку от маяка стояла даже телега, в которую, вероятно, запрягали лошадь.
Я стал разглядывать окрестности. Затем я перенес взгляд на горизонты, увидев Долгий и Голец. Вайгач рассмотреть я так и не смог, так как высоты маяка явно не хватало, чтобы заглянуть на 50 километров вдаль.
Когда уже внизу мы сошли с огороженного декоративными цепями цоколя, то земля снова стала совершенно плоской. Рядом валялся некий большой и непонятный серый предмет, выделявшийся из окружающего ландшафта своей чистотой и гладкостью.
Я подошел к нему и посмотрел. Приоткрыл крышку какого-то блока, прочел ничего не значащие надписи «термопары», и бросил это дело — все равно открутить отсюда нечего. Позже я понял, что это были детали атомного элемента питания маяка, но особо беспокоиться не стал, так как точно знал, что все эти элементы были разряжены, а их активные части вывезены на землю еще в 2009 году специальной экспедицией. Теперь все оставшиеся навигационные знаки питаются от ветряков.
Подробнее о посещении маяка Матвеев в Баренцевом море.
Маяк Святой Нос (Чешская губа), Баренцево море
Это место явно было давно покинуто людьми. Когда мы подошли совсем вплотную, стало видно, что постройки пришли в полное запустение. Те же дырявые крыши и отсутствующие стекла в окнах. Отдельное внимание привлекал берег Святого Носа: он весь был каменным, и я даже не сразу понял, куда можно приткнуться, чтобы высадиться и осмотреть это место.
Все тут вызывало у нас некоторое разочарование. Пока мы шли через травы к маяку мимо свалки остовов гусеничных тракторов, рассуждали о том, что, пожалуй, все заброшенности на севере выглядят примерно одинаково. Мы уже не ощущали никакого восторга, лазя по этому объекту. Нам очень хотелось бы, чтобы все было как в первый раз. Но нет – теперь мы понимали, что тех ощущений нам уже не испытать, и мы точно знали, что сейчас, подойдя к маяку, мы увидим лежащую рядом разряженную изотопную батарею, что там будет открытая железная дверь, лестница, а наверху – стеклянная хрень и какая-нибудь автоматическая лампочка.
Я посмотрел в сторону электростанции и прикинул, какие предметы могут находиться внутри нее. Все было обыденным и привычным. Нам стало скучно.
С маяка мы осмотрели окрестности и решили уходить с этого опасного места с тем, чтобы дойти до виднеющихся на материке пляжей. Мыс, на котором мы находились, был очень узким и длинным, он вдавался в море километров на 15 и сплошь состоял из белых камней и булыганов. Тут нам встать совершенно негде.
Подробнее о посещении маяка Святой Нос в Печорском море.
Маяк Ярасаля (Ярасельский маяк), Карское море
Ярасельский маяк – один из нескольких маяков, расположенных по берегам Югорского Шара. Пролив является важной трассой Северного морского пути, дублируя широкий пролив Карские Ворота, расположенный севернее, между Вайгачом и Новой Землей. Чаще суда идут через Карские Ворота, но в случае неблагоприятной навигационной обстановки следуют более длинной дорогой через Югорский Шар.
Вблизи Амдермы в своё время существовали две п/с от Архангельской гидробазы – на м. Яра-Сале (в простонародье Яросели) и на м. Тонком. Источники света на маяках какое то время запитывались от аккумуляторов и до сих пор они в большом количестве валяются вокруг маяков. Работники этих п/с производили замену аккумуляторов и обслуживали ближние к ним маяки.
На п/с м. Яра-Сале даже была небольшая пушка называемая «Туманка», при прохождении судов в тумане, производились выстрелы дающие звуковое обозначение береговой линии, сейчас пушка находится в архангельском морском музее.
Поздней появились изотопные источники питания. Станции закрыли. А ещё спустя некоторое время маяки были брошены на произвол судьбы, не обслуживались и не работали. Не имеющие надзора изотопные источники питания стали представлять экологическую угрозу. Один вблизи Амдермы даже был вскрыт. В одну из навигаций их стали собирать на судно, а когда это судно пришло в архангельский порт, из-за большого излучения исходящего от него, вход в порт был ему запрещён.
Сбор изотопных источников был прекращён и этим занялась Норвегия, озабоченная экологической ситуацией в Арктике и они же установили современные солнечные батареи.
Подробнее о посещении маяка Ярасаля в Карском море.
