Выжившие в Арктике: 5 историй спасения
Первая история будет про Лоренца Эдфреда Петера Фрейхена, свободившегося в Гренландии из ледяной могилы очень оригинальным способом. Этот датский исследователь Арктики родился в 1886 году, и прожил 71 год. В 20 лет он отправился в свою первую арктическую экспедицию; два года исследовал Гренландию, но, вернувшись домой, так и не перестал грезить Крайним Севером.
В 1910 году он вместе с закадычным другом полярным исследователем Кнудом Расмуссеном основал станцию-факторию Туле. Поселился среди эскимосов и прожил у них с 1913 по 1921 год. За это время он женился на одной из их женщин, у них было двое детей.
Первая жена Петера — инуитка по имени Наварана Мекупалук. Она родила мужу сына Мекусака Аватака Игимакссусукторангуапалука и дочь Пипалук Жетт Тукумингуак Касалук Палика Хагер. О внуке Фрейхена, инуите (эскимосе) Питере, известно, что он избирался мэром Нуантсинака в Канаде с 1979 по 1984 год. Брак этот длился десять лет (с 1911 по 1921 год), пока Наварана не умерла от «испанки».
Петер Фрейхен был настоящим гигантом. На втором фото, где он изображен со своей второй женой, он выглядит просто великаном. Но этот эффект достигается еще и благодаря миниатюрности его супруги Дагмар.
Петер убил волка голыми руками, когда тот напал на него, создал торговую базу в этом местечке и в общей сложности, осуществил семь арктических экспедиций. Одна из экспедиций Петера была трекингом в 1000 километров по всей Гренландии с его другом, чтобы доказать ему, что Гренландия не отделена от Северного полюса рекой. Петер был прав, однако, двое мужчин чуть не умерли во время этой поездки.
А вот метод оригинального освобождения Петера из ледяной могилы:
В экспедиции в 1926 году Петер оказался в еще более экстремальной ситуации. Он попал в бушующую метель и ему пришлось укрываться под собачьей упряжкой. Снег взял его в плен, вокруг саней образовалась большая ледяная пещера и он невольно создал себе собственную могилу. Снег прилегал настолько плотно, что вызывал клаустрофобию, борода полярника вмерзла в лед, и, чтобы освободиться, ему пришлось оторвать ее.
Способ, которым Фрейхен избежал ледяной могилы оказался уникальным. Он смастерил заточку из собственных заледеневших фекалий и использовал ее, чтобы прорыть отверстие через несколько метров льда.
После того, как ему удалось выбраться из снежного плена, он обнаружил, что обе его ноги обморожены, а пальцы ног поразила гангрена. Преодолевая боль, он три часа полз к базе, думая об ампутации пальцев парой плоскогубцев и молотка. И он сделал это без какой-либо анестезии. Ее просто не было под рукой.
В 1928 и 1937 годах он принимал участие и в двух советских экспедициях, которые были снаряжены в Сибирское Заполярье. Его связывала крепкая дружба с академиком Шмидтом О. Ю., датский полярник придерживался идеалистических воззрений на Советский Союз.
Вторая история — про поморов, потерпевших кораблекрушение в Карском море
В Арктике встречаются островки, называемые кошками. По сути это длинная песчаная отмель, на которой вообще ничего не растет, а лишь прилетают птицы, да отдыхают моржи. Выглядят все эти кошки одинаково, вот так:
Представьте, идете вы по полярному морю на своем судне, уже осень, и до ближайшего населенного пункта — не близко. И вдруг шторм, корабль терпит крушение возле вот такой кошки. Другие суда по причине завершения сезона рядом не ходят, а связи у вас нет. Казалось бы, ложись на этот песочек да помирай.
Но есть в истории интересное описание зимовки на такой кошке, где части людей удалось выжить. 1–го сентября 1690 год кормчий Родион Иванов, вместе с двумя другими кораблями, потерпел кораблекрушение около острова Шарапова Кошка (это отмели в Карском море, близ западного берега Ямальского полуострова), куда он приехал бить моржей.
Летом-осенью там сплошь песок, а зимой этот песок покрыт льдом. Как людям удалось выжить в таком месте?
Оказывается, действовали они так:
Было их 15 человек. В первую очередь они построили на самом высоком месте острова два домика. В качестве материала они использовали глину, кровь моржей и тюленей, а также их шерсть. От разбитых кораблей были использованы доски. Так с помощью досок и этого раствора они построили достаточно крепкие жилища, которые даже белым медведям не давали проникнуть внутрь. Помещение получилось шириной в 2,5 метра.
Внутри они построили печку, которую топили плавником (приплывающими на берег бревнами). Для освещения жилья, они растрепали несколько своих рубах, корабельных канатов и парусов, обмакивали это в ворвань (моржовый жир), и зажигали.
Первые восемь дней эти люди ничего не ели, кроме морской капусты. Ее вылавливали якорем и ели намоченной с остатками муки. Потом они питались мясом моржей и тюленей, а зимой – медведей и песцов, которых случалось убить (песцы, вероятно, попадали на остров зимой по льду). Медведя они добывали с помощью гарпунов и топоров, а песцов — капканами.
Кстати, медведей они старались есть по-минимуму, так как считали нечистыми. Они съели не больше 8 медведей, и то только из-за сильного голода. Нечистым они считали также и мясо моржа. 300 песцов, пойманных ими, были для них вкуснее.
Одно время голод был настолько силен, что они ели кожу от меха и свои сапоги, вымоченные немного в пресной воде, доставаемой из ям, выкопанных с большим трудом, а зимой — из снега.
В итоге большая часть людей все-таки погибла из-за цинги. Из 15 человек выжили лишь четверо. Когда зима подошла к концу, мимо наконец начали ходить русские суда. И так проходящий корабль спас четырех оставшихся мужчин после почти 10 месяцев пребывания здесь (история эта со слов Родиона Иванова была описана Н. Витсеном в книге «Северная и Восточная Тартария» в 1692 году).
Третья история — про Аду Блэкджек Джонсон с острова Врангеля
Эта молодая женщина единственная, кто осталась в живых после неудачной попытки англо-канадской экспедиции основать поселение на острове Врангеля. На острове она провела два года.
Ада Блэкджек Джонсон происходила из аляскинской эскимосской народности инюпиатов. Она родила троих детей, из которых выжил только один, да и тот был болен туберкулезом. Муж тоже умер. Женщина отдала ребенка в приют, а сама присоединилась к экспедиции в качестве повара и прачки в надежде заработать денег на лечение сына.
Всего их было пятеро: канадец Алан Крофорд, американцы Фред Морер, Лорн Найт, Мильтон Голл и Ада (ей тогда было всего 23 года). Морер имел опыт зимовок в Арктике, так как был участником экспедиции 1914 года на судне "Карлук".
Поначалу все шло неплохо, поселенцам удалось добыть десяток белых медведей, несколько дюжин тюленей, много птицы. Но обещанное на лето судно не пришло, и уже следующей зимой они стали голодать. 28 января 1923 года, отчаявшись ждать, Крофорд, Морер и Голл отправились к материку по льду Чукотского моря. Больше их никто не видел. Ада осталась ухаживать за больным Найтом. В апреле он скончался, и женщина осталась одна.
Ада охотилась на песцов, уток и тюленей, читала Библию и вела дневник. Почти пять месяцев она провела на острове в полном одиночестве, которое скрашивал только экспедиционный кот по кличке Вик. Когда соратник Стефанссона Харольд Нойс в августе 1923 года причалил к берегу о. Врангеля, из всей колонии он застал только сильно истощенную Аду. От колонизации острова пришлось отказаться.
Аду доставили на Аляску. Деньги за участие в экспедиции, а также несколько сотен долларов, вырученные от продажи добытых на острове Врангеля песцовых шкур, она потратила на исцеление сына. Ей удалось его вылечить, родить еще одного ребенка и прожить долгую жизнь. Ада Блэкджек вернулась на Аляску, где и умерла в возрасте 85 лет.
Четвертая история — про русских поморов, проживших несколько лет на Шпицбергене
Летом 1749 года небольшое судно с русскими поморами возвращалось домой от берегов Груманта, как тогда русские называли архипелаг Шпицберген. Кормчий вел судно "на веру", только изредка сверяясь с самодельным компасом. Вскоре он понял, что судно отклонилось от курса. Впереди появилась земля. По очертаниям берегов бывалый моряк узнал юго-восточный остров архипелага Шпицберген — Малый Бурун (теперь Эдж). Внезапно на юго-западном мысу появился большой столб дыма. Приблизившись, экипаж разглядел около костра три человеческих фигуры.
Когда спущенный на воду баркас подходил к берегу, навстречу ему радостно бросились небритые люди, одетые в звериные шкуры. Пришлось задержаться, так как вместе с людьми нужно было взять на борт немалый груз: свыше 50 пудов оленьего жира, 210 оленьих и медвежьих шкур и свыше 200 шкурок белых и голубых песцов. По дороге случайные пассажиры рассказали свою историю.
В 1743 г. мезенский купец Еремей Окладников отправил судно во главе с кормщиком Иваном Инковым на моржовый промысел к Большому Буруну (так называли поморы западную часть Шпицбергена). Однако встречный ветер и лед отнесли корабль к Малому Буруну, где оно окончательно попало в ледяной плен. Положение впаянного в лед судна все время ухудшалось. Поэтому Инков решил на всякий случай переждать неблагоприятную погоду на Малом Буруне.
Вспомнив, что где-то на берегу должна находиться хижина, построенная мезенцами несколько лет назад, он вместе с охотниками Степаном Шараповым, Федором Веригиным и пятнадцатилетним племянником Иваном, подвязав к ногам ламбы (загнутые с боков дощечки, похожие на современные лыжи) и, оставив судно с остальной командой, по хрупкому льду двинулись на разведку к далекому берегу. С собой они захватили ружье с запасом пороха и пуль на 12 выстрелов, топор, нож, казан, огниво и 20 фунтов муки.
Только к вечеру моряки достигли берега, разыскали там хижину и переночевали. Когда же утром они вышли на берег, то на месте сплошного ледяного поля и торосов увидели чистую воду. Корабля нигде не было. Жестокий шторм, разыгравшийся ночью, отогнал от берега льды. Как выяснилось потом, им повезло: судно, раздавленное льдами, погибло вместе с людьми. Но тогда Инков и его товарищи этого еще не знали.
Лето шло к концу, надеяться на скорое освобождение не приходилось. Поэтому люди стали готовиться к зиме. Починили хижину, запаслись топливом и олениной. Когда окончился порох, из гвоздей, вытянутых из досок, прибитых к берегу, сделали наконечники и при помощи ремешков из оленьей шкуры прикрепили их к длинным жердям. С таким оружием не страшно было охотиться на медведя. Кроме того, Инков с товарищами изготовили луки из гибких елочных ветвей, найденных на берегу. Стрелами они убивали оленей, большие стада которых паслись на острове. Расставленные во многих местах ловушки поставляли зимовщикам песцов. Летом на острове собирались стаи птиц. Во время линьки они настолько ослабевали, что их можно было убивать палками. Рыбу же робинзоны ловили, опуская в воду самодельные мешки из оленьих шкур. Чтобы поддерживать постоянный огонь, поморы изготовили из глины посуду, обожгли ее и наполнили жиром. Фитиль скрутили из выброшенной на берег пакли и кусков своего белья.
Прошел год, другой, третий. Тем временем одежда и обувь износились. Пришлось шить их из оленьих шкур. Шили нитками из оленьих жил, пользуясь вместо иголок большими рыбьими костями. Соль испаряли из морской воды. Труднее всего было поморам в конце полярных ночей, когда усиливались морозы.
Они постоянно ели сырое и мороженое мясо, разрезанное на мелкие кусочки, траву, пили теплую оленью кровь, много двигались. Траву, которую называли "салата", они запасали летом и сохраняли зимой квашеной. Такой образ жизни спасал их от цинги. Только зимой 1748 г. ею заболел и вскоре умер Федор Веригин. А через несколько месяцев заполярных робинзонов подобрало русское судно.
Целых шесть лет и три месяца провели поморы на суровой земле Груманта. Эта сенсационная робинзонада нашла широкий отклик не только в России, но во всем цивилизованном мире. Робинзоны были вызваны в Санкт-Петербург, где ими заинтересовался один из фаворитов императрицы Елизаветы Петровны князь Шувалов.
Воспитатель его сына француз Леруа с их слов описал необычные приключения российских полярных робинзонов. Однако при этом сильно исказил их имена, в частности, назвал штурмана Алексеем Химковым. В действительности это был Иван Андреевич Инков. Да и сам Иван Инков написал книжку "Приключения четырех русских матросов, к острову Ост-Шпицбергену бурею принесенных". О жизни и приключениях русских полярных робинзонов вы сможете подробно узнать из книги полярника, капитана и писателя-географа К. Бадыгина "Путь на Грумант".
А вообще таких историй было много, просто далеко не все описаны
Поморов в принципе часто течениями и ветрами уносило к безжизненным островам и только по воле случая им либо удавалось также на лодке вернуться обратно, либо приходилось где-нибудь зимовать и ждать либо весны — когда они сами смогут вернуться, либо какого-нибудь судна, которое их спасет...
"На реке Никольской собирается до 10 и более карбасов. Тотчас по вскрытии льда начинают они свои промыслы, которые состоят главным образом из моржей и зайцев. Последние ловятся близ берегов, в заливах, а иногда в реках; но первых ищут обыкновенно в отдалении от земли, там, где есть носящийся лед, которым весьма часто карбасы их затирает и носит по морю по нескольку недель.
Подобный случай был и в этом году с мещанином Иваном Протопоповым, с которым я встретился на острове Долгом. Карбас его зимовал на Мединском завороте. По вскрытии льда отправился он на промысел с шестью человеками работников; но не успел еще миновать острова Зеленца, как его окружило непроходимым льдом и южным ветром понесло в море.
Карбас свой он тотчас окарбасил (вытащил на льдину и утвердил подпорками) и ожидал покойно своей участи. Их пронесло мимо островов Долгого и Матвеева в расстоянии не более двух верст, но они никак не могли пробраться к берегу. Вскоре сделался ветер от SW, которым понесло их на вид острова Вайгача, от которого отливом опять утащило в море. Через 10 дней, в продолжение которых стояли тихие ветры, не действовавшие на льды, увидели они берега Новой Земли, к которой также не могли пристать.
Наконец, еще через 7 дней поднялся северо-восточный ветер, которым льды рассеяло, и они под всеми парусами пошли на S и на четвертый день прибыли к западной оконечности острова Варандея".
